У каждого настоящего джентльмена есть обязательные ритуалы, нарушить которые он может только из-за непредвиденного бедствия, такого как вселенский потоп или визит матушки, который как раз и приравнивается к этому потопу. Энтони Паркер, граф Батлер, любил свою мать и испытывал к ней нежную привязанность – на расстоянии. Только вот последние два года это расстояние было до неприличия коротким. Дело в том, что после смерти отца и возвращения в Англию, Энтони решил поселиться в Лондоне и купил себе небольшой, но весьма уютный особняк. Ведь холостяку жить в большом доме незачем – вполне хватит и скромного жилища комнат на пятнадцать. Но тут выяснилось, что его матери наскучило жить в Эссексе и она тоже намеревается поселиться в Лондоне с младшей дочерью, которую все еще надеялась выдать замуж, несмотря на странные вкусы последней и весьма неподходящий возраст. Таким образом, леди Батлер было предложено поселиться всем вместе в старом особняке Батлеров на Ганновер-сквер, чему, по понятным причинам, молодой граф не слишком обрадовался. Он сумел настоять на самостоятельном и отдельном проживании, но избежать почти что ежедневных визитов родительницы, да еще и в самое неподходящее время, увы, не мог.
И вот сегодня, в третью среду месяца, когда по заведенному правилу, Энтони принимал в своем кабинете управляющего и решал с ним некоторые финансовые дела, его матушка пожаловала с визитом. Леди Батлер влетела в кабинет, размахивая перед собой, будто белым флагом, листом бумаги.
- Вот! – ликующе заявила она и ничуть не смутилась от того, что управляющий, мистер Харт, крякнул от боли, когда ее миниатюрная ножка в кожаном башмачке с французским каблуком, опустилась на его палец, - Вот! – еще раз громогласно повторила она и опустила лист перед сыном, перекрывая им страницы отчетов, - Письмо леди Грэтхем, в котором она сообщает, что Леди Сомерсет узнала от Селии Гейл, которой в свою очередь сообщила герцогиня Ширская, что сэр Мальком Уэйн возвращается из Индии со всем семейством.
- А как-то покороче к нам эта весть дойти не могла? – поинтересовался Этнони, беря двумя пальцами, как опасное насекомое, письмо почтенной леди Грэтхем, - И что нам с того, что он возвращается? Я не имею чести знать этого джентльмена и не помню, чтобы отец когда-либо о нем упоминал.
- Мы и не знакомы, но с ним знакома герцогиня Ширская, а с ней в хороших отношениях состоит Селия Грейл, которая в свою очередь….
Обратный порядок перечисления всех вышеозначенных леди был остановлен жестом руки графа Батлера.
- Так что с того, матушка?
- Как – что с того?! У сэра Малькома Уэйна, за годы его службы в Индии, волшебным образом пополнился капитал – до неприличного!
Последнее слово леди Батлер произнесла шепотом и взглянула на мистера Харта, который согласно кивнул, так как ему в силу профессии полагалось знать о всех состоятельных людях в Англии, ну или хотя бы – о тех, кто проживал в Лондоне.
- А еще, у него пять дочерей, которых он везет сюда, чтобы выдать замуж! – закончила свою мысль леди Батлер и внимательно посмотрела на сына: оценил ли этот неблагодарный ее старания и заботу.
О, он конечно же оценил! Ведь только подобное событие могло заставить ее выйти из дому в столь ранний час, примчаться к сыну и отвлечь его от важного, но не столь неотложного занятия. Увы, оценив ее старания, он их не одобрил. Желание выдать замуж младшую дочь, а единственного сына женить в течение ближайшего сезона, стало навязчивой идеей его матери. В ход шли любые приемы – случайные знакомства, сценарий которых продумывался так тщательно, что графиню можно было бы пригласить консультантом в Ковент-Гарден, приглашения на домашний чай, где обязательно собирались все лучшие подруги леди Батлер со своими дочерьми, а Энтони был единственно особью мужеского пола и прочая, прочая. Теперь же, не стоило сомневаться, что едва корабль полковника Уэйна пришвартуется в Лондонском порту, как его мать помчится его встречать. И ладно, если даст этому уважаемому сэру хоть отдышаться и почувствовать твердую почву под ногами, а то ведь и в порту может его настигнуть, на трапе корабля.
Все это Энтони успел себе представить за те короткие мгновения, пока матушка сообщала ему – каково материальное положение полковника и сколько приданого дают за каждую из дочерей.
- Что же, все это замечательно, но случиться не раньше Рождества, дорогая матушка. У нас есть время, чтобы отполировать латы и заострить пики, - Энтони натянуто улыбнулся и попытался выдворить почтенную леди за дверь. Это, конечно, было не слишком вежливо с его стороны, но как быть иначе?!
- Как, разве ты не поедешь со мной? У нас с Элли сегодня чай, ты ведь придешь?
- Увы! Увы, матушка, но у нас с мистером Хартом неотложные дела. Ведь так, мистер Харт? Так. А потому, я не освобожусь до самого вечера и, как это не прискорбно, но посетить ваше чаепитие сегодня, я не смогу.
Двадцать минут спустя, после отбытия восвояси леди Батлер, а за ней и мистера Харта, Энтони одевался для визита в Уайтс. Это второй обязательный ритуал, от которого граф Батлер не мог отказаться. Посещение мужского клуба требовало более тщательно выбора костюма, нежели визит к даме. Ведь всем известно, что общество истинных джентльменов не менее придирчиво, а может – и более, относиться к моде. И тут важен даже не сам наряд, сколько аксессуары – трость, перчатки, шатлен с часами и брелоками – все должно быть идеально. Убедившись, что все в его облике соответствует требованиям хорошего вкуса, Энтони отправился в клуб, где так же намеревался соблюсти ритуал: до двух часов чтение газет, после игра в вист, а затем обед и вечерние развлечения.

Отредактировано Энтони Паркер (15.06.15 15:18)

В клуб Энтони явился, однако, не сразу. Вначале он заехал к одному антиквару, который для него подбирал некоторые экземпляры для его коллекции и провел у него приятнейшие двадцать минут своего времени. В сети мистера Ворта попалась неплохая табакерка XVIII века, французская и возможно прибывшая от двора Людовика XV, под крышкой которой пряталась очаровательная и весьма пикантная сцена с графиней Дюбарри. Эту табакерку Энтони попросил доставить к себе домой, мысленно представляя в какую из витрин он ее поставит.

И вот, довольный и преисполненный собственной значимости – он, возможно, единственный в Лондоне собиратель подобных редкостей, которые после можно будет завещать в Британский музей и увековечить свое имя подобным образом – так вот, довольный и преисполненный собственной значимости, Энтони переступил порог Уайтса. Вручив лакею свой редингот, цилиндр, перчатки и трость – все то, что с таким тщанием подбирал дома, он вошел в главный зал. Здесь, в клубах табачного дыма, царила атмосфера той свободы, которой светские люди лишены в своей обычной жизни. Приветствуя на ходу знакомых, граф Батлер прокладывал себе путь к удобному креслу, в ту минуту когда его окликнули по имени. Голос этот был ему хорошо знаком еще из прошлой жизни, но так же часто его доводилось слышать на заседаниях палаты, когда Оквил выступал со своими предложениями, замечаниями и пожеланиями. Голос, который в прошлой жизни перекрывал рокот пушек, а теперь так же спокойно гасил недовольное бурчание иных лордов и пэров.

- Я не читаю газет по утрам. Это плохо сказывается на пищеварении, - признался Паркер, на губах которого появилось что-то похожее на улыбку, но так же быстро испарилось. Зато другие джентльмены оценили эту маленькую шутку, от которой вновь отвлеклись и вернулись к серьезным беседам, продолжавшимся еще две четверти часа.

Сам Паркер почти не принимал в них участия – он не любил французов, но еще больше – не любил разговоры о них. Поэтому, когда все джентльмены разошлись, а они с Оквилом остались один на один, Энтони с удовольствием развалился в глубоком кресле и стал разглядывать хрустальный графин на серебряном подносе, раздумывая – налить ли себе порцию янтарного виски или подождать еще немного.
От столь серьезных мыслей его отвлек насмешливый вопрос Джона. Тяжело вздохнув, Энтони все-таки потянулся к графину и, лишь сделав первый глоток, ответил собеседнику:

- Пари заключать бессмысленно. Из Индии к Рождеству доставят в шелках и изумрудах несколько особей женского пола, которых моя матушка прочит мне в жены. Возможно. Всех сразу. Что же касается матушки, - Энтони вспомнил ее сегодняшний визит и покачал головой, - она уже рассталась с иллюзией, что мою сестру можно выдать замуж. Впрочем, сама Элионор этого не допустит. Ее взгляды на семейную жизнь очень разняться с общепринятыми и боюсь – не найдется такого смельчака, несмотря на ее приданое, кто сумеет одолеть ее убеждения.

Действительно, леди Батлер, отличалась своими слишком смелыми взглядами на жизнь, что в начале XIX века было еще слишком необычным. Она утверждала, что женщины должны быть равны в своих правах с мужчинами, что женщины должны получать всестороннее образование, а не только лишь обучаться вышиванию и музыке и лично участвовала в нескольких весьма смелых проектах. К примеру, несмотря на запрет матери, она лично прокатилась на знаменитом «Catch Me Who Can», а после поддерживала переписку с мистером Тревитиком. Когда же он разорился и стал терпеть неудачу за неудачей, посылала ему небольшие суммы денег.

- Да, вот тут смело можно заключить пари – не сыщется такой смельчак, который захочет посвататься к Элионор.